Каталог статей

Мне хочется сказать несколько слов о «вечной», но тем не менее всех волную­щей теме — о взаимоотношениях семьи и школы. Когда случается что-то неладное с ребятами, и начинают доискиваться при­чин этого, одни утверждают: это школа виновата, она обо всем должна позабо­титься, ей принадлежит главная роль в воспитании. А другие, напротив, счита­ют, что школа в основном все-таки учит, а воспитывать должна семья. Я думаю, что и те и другие не правы. Если гово­рить образно, семья и школа — это берег и море. На берегу ребенок делает свои первые шаги, получает первые уроки жизни, а потом перед ним откры­вается необозримое море знаний, и курс в этом море прокладывает школа. Это не значит, что он должен совсем ото­рваться от берега — ведь и моряки даль­него плавания всегда возвращаются на берег, и каждый моряк знает, как он обязан берегу. Семья дает ребенку, как бы первичное оснащение, первичную подготовку к жизни, которую школа все-таки не может дать, потому что необходимо непосредственное соприкосновение с миром близких, окружающих ребенка, миром очень родным, очень привыч­ным, очень нужным, миром, к которому ребенок с самых первых лет привыкает и с которым считается. А уже потом рождается известное чувство самостоя­тельности, которое школа должна не подавлять, а поддерживать. Далее, хотелось бы сказать вот о чем. Я часто вижу, как возникают — иногда по вине родителей, а иной раз по вине учителей — ненормальные отношения между семьей и школой. Это приучает ребят к полной безответственности. Дома школьник жалуется, что к нему плохо относится учительница, а в школе — что ему дома мешают зани­маться. Все это происходит потому, что нет постоянного общения между учите­лем и семьей. С родителями своих ребят учитель должен встречаться не только по поводу какого-то ЧП, не только в школе на родительских собраниях. Очень хочется, чтобы учитель приходил в семью. Я понимаю, что если в классе 40 учеников, то 40 домов и за целый день не обойдешь. Но за год это сделать мож­но, и не один раз. И ребята совсем в ином свете видят учителя, когда он приходит к ним домой. И возникает спокойный, дру­жеский разговор с родителями, и хоро­шо, если этот разговор начинается в при­сутствии ребят. Но конечно, если даже учитель очень хорошо узнает своих ребят, он не всегда должен вмешиваться в их личную жизнь и в их дела. Очень часто бывает, что учитель выговаривает своему воспитан­нику: «Почему ты перестал дружить вот с такими-то очень хорошими ребятами, а дружишь с этими?» — «А что, они пло­хие?» — «Нет, они не плохие, но я счи­таю...» и т. д. Вот как под вывеской сплочения класса происходит насильст­венное и искусственное сближение, которое прочным никогда не будет. Конечно, класс должен быть сплочен­ным. Но друзей выбирают по вкусу, по личному пристрастию, и, когда тут учи­тель начнет вмешиваться, добра не будет. Мы только приучим ребят лице­мерить, врать и принизим в их глазах святое чувство дружбы, без которой и коллектив не держится. Ведь коллектив состоит из людей, связанных не только общим делом, но и дружбой, и не из некоей однообразной массы. Поэтому мера вмешательства школы в личную жизнь ребенка должна быть разумно определена. Хороший учитель сам понимает, где он должен остановиться или, по крайней мере, обойтись без административного вмешательства. Здесь я целиком согла­сен с макаренковской формулой — как можно больше требовательности, как можно больше доверия.

 

 Л.А. Кассиль Навстречу друг другу М., 1985/ С 90-93